Культурная апроприация

Культурная апроприация (англ. Cultural appropriation) — социологическая концепция, согласно которой заимствование или использование элементов одной культуры членами другой культуры рассматривается как в значительной степени отрицательное явление. В основе данной концепции лежит утверждение, что культура, подвергающаяся заимствованию, подвергается эксплуатации и угнетению со стороны заимствующей культуры.

В Северной Америке концепция культурной апроприации особенно заметна в исследованиях и публикациях, посвящённых культуре коренного населения Америки, а также культуре афроамериканцев.

Общие сведения

Понятие «культурной апроприации» возникло в 80—90-х годах XX века в лексиконе постколониальных критиков западного экспансионизма. Американский лингвист Джон Макуортер объясняет возникновение концепции культурной апроприации «оправданным негодованием в отношении белых поп-музыкантов, имитирующих музыку темнокожего населения». Классическим примером Макуортер считает творчество Элвиса Пресли.

Термин «культурная апроприация», как правило, имеет негативные коннотации. В большинстве случаев он используется, когда заимствованию подвергается культура меньшинств , либо взаимодействующие культуры вовлечены в исторический, этнический или расовый конфликт .

Согласно сторонникам этой концепции, культурная апроприация отличается от аккультурации и ассимиляции тем, что «апроприация» подразумевает заимствование элементов той или иной культуры в колониальной манере: они копируются членами доминантной культуры и используются вне своего оригинального культурного контекста — иногда даже против чётко озвученного желания представителей культуры-донора.

Часто в процессе оригинальное значение этих элементов культуры искажается; их использование может рассматриваться членами культуры-донора как проявление неуважения или даже как осквернение святыни. Изначальный глубокий смысл элемента в подчинённой культуре может сводиться к «экзотическому» тренду в доминирующей культуре.

Речь о культурном присвоении заходит как правило, когда потомками переселенцев европейского происхождения используются элементы культуры индейцев, африканцев или азиатов. При этом заимствование элементов европейской культуры рассматривается не как апроприация, а как ассимиляция. Однако, если азиат копирует стиль и поведение афроамериканца, или афроамериканец надевает костюм индейца, то это тоже расценивается, как апроприация, в частности на фоне популяризации обвинений в культурном присвоении, особенно, если человек — знаменитость.

Помимо этого, споры о присвоении существуют и внутри определённой расы, например культурным освоением считается, если афроамериканец заимствует элементы стиля определённого африканского племени, не являясь его представителем, аналогично это касается и индейских общин.

На фоне популяризации идеи о недопустимости культурного присвоения всё большей популярностью пользуется и альтернативное мнение, что использование элементов европейской культуры (в частности, религиозных символов вне контекста), тоже считается культурной апроприацией. Так, причиной громкого интернет-скандала стало платье певицы Рианны, имитирующее облачение папы римского. Тем не менее, сторонники прогрессивных ценностей отрицают возможность присвоения европейской культуры или символики и причисляют сторонников данной идеи к «белым националистам и сторонникам ненависти».

Примеры

Сторонники концепции приводят среди прочих следующие примеры культурной апроприации:

• Спортивные команды, использующие названия племён коренных народов, изображения представителей этих народов в качестве логотипа или талисмана команды, традиционные произведения искусства коренных племён: профессиональный клуб по американскому футболу Вашингтон Редскинз (англ. Redskins — «краснокожие»), американская бейсбольная команда Кливленд Индианс (её логотип — Вождь Ваху), сборная Новой Зеландии по регби Аll Blacks (исполнение ритуального танца «хака» перед матчами).
• Костюмы на Хэллоуин, такие как «ПокаХотти» (англ. PocaHottie; от Pocahontas и hottie — красотка), «Индейский воин», «Vato Loco» (исп. «сумасшедший чувак»; костюм латиноамериканского гангстера).

Иногда их надевают люди, не принадлежащие к соответствующей культуре, при этом они называют свой наряд «шутливым».

• Мода на бинди и головной убор индейского воина. После появления на Change.org петиции против продажи последнего на Гластонбери, организаторы фестиваля запретили распространение этого головного убора на территории проведения мероприятия (петиция успела собрать 65 подписей).

Подобная петиция обращена и к организаторам фестиваля Коачелла.

Правовой аспект культурной апроприации

В исследовании, подготовленном Экспертным механизмом по правам коренных народов Совета по правам человека ООН, говорится, в частности, о неправомерных присвоении и интерпретации культурных ценностей

Многие коренные народы страдают от неправомерного присвоения их культурного наследия, которое проявляется в различных формах, включая его меркантилизацию, использование изображений и символики коренных народов в процессе маркетинга и неправомерное присвоение традиционных песен.

Ненадлежащая культурная интерпретация — это ещё один аспект, оказывающий негативное влияние на культурное наследие коренных народов.

— Поощрение и защита прав коренных народов в отношении их культурного наследия, 18

Эксперты СПЧ указывают на существование правовых механизмов защиты от неправомерного присвоения и ненадлежащей интерпретации элементов культуры коренных народов, прежде всего, на Декларацию ООН о правах коренных народов.

1. Коренные народы имеют право на сохранение, контроль, охрану и развитие своего культурного наследия, традиционных знаний и традиционных форм культурного выражения, а также проявлений их научных знаний, технологий и культуры, включая людские и генетические ресурсы, семена, лекарства, знания свойств фауны и флоры, традиции устного творчества, литературные произведения, рисунки, спорт и традиционные игры и изобразительное и исполнительское искусство. Они имеют также право на сохранение, контроль, защиту и развитие своей интеллектуальной собственности на такое культурное наследие, традиционные знания и традиционные формы выражения культуры.

2. Совместно с коренными народами государства принимают действенные меры, в целях признания и защиты осуществления этих прав.

— статья 31 Декларации Организации Объединенных Наций о правах коренных народов

Однако в исследовании отмечается, что, несмотря на существование потенциальных возможностей для реализации коренными народами своих прав, на практике им сложно получить надлежащую защиту, в том числе в случае неправомерного присвоения их нематериального культурного наследия. В 2009 году правительство Новой Зеландии признало за племенем Нгати Тоа авторское право на ка-матэ — традиционный вид «хака» (ритуальный танец коренного народа маори). Ка-матэ хака широко известен в Новой Зеландии, так как традиционно исполняется перед матчами новозеландской сборной по регби All Blacks. В ответ на жалобы представителей Нгати Тоа на неприемлемое использование танца в кино, рекламе и на телевидении, соглашение установило ограничение на коммерческое использование ка-матэ. Тем не менее, на выступления All Blacks ограничение не распространяется, и команда продолжает использовать ка-матэ в шоу перед матчами.

Критика концепции

Критики концепции культурной апроприации оспаривают её по ряду причин, начиная c неприятия конкретных положений и понятий, заканчивая полным отрицанием теории как таковой. Их позиция зачастую основана на противоположном видении культурного заимствования как в целом положительного феномена, способствующего взаимному обогащению культур. По их мнению, заимствование происходит из-за искреннего восхищения той или иной культурой и без какого-либо злого умысла . Критики также утверждают, что термин «апроприация» некорректно применять к культуре, которая далеко не всеми воспринимается как ограниченный ресурс: в отличие от апроприации материального объекта, имитация элементов чужой культуры необязательно подразумевает лишение членов этой культуры таких элементов. Так, в начале XX века Гарлем был «плавильным котлом», где белые музыканты перенимали у афроамериканцев манеру пения и игры на музыкальных инструментах, создавая особенное звучание, которое впоследствии сыграло значительную роль в формировании американской музыкальной сцены. Сторонники же концепции заявляют, что такой подход не учитывает проблемы групповой идентичности, коммерциализации элементов культуры, изъятия их из контекста, а также разницу между апроприацией и взаимообменом. По их мнению, взаимный обмен строится на равных условиях, тогда как культурная апроприация имеет место при неуважении к угнетаемой культуре, непонимании её элементов и их ненадлежащем использовании вне контекста.

Фарах Шах с сайта ExtraNewsFeed отметила, что главная проблема термина заключается в его размытости и по этой причине может интерпретироваться каждым по-разному и в свою угоду. Например некоторые пользователи считают культурной апроприацией изготовление блюд чужой культуры, использование «чёрных жаргонизмов», изучение иностранных языков или, например, занятие йогой. В результате «культурная апроприация» часто используется в попытке ограничить творческую свободу и в общем свободу действий определённых групп населения под предлогом борьбы с расизмом. В результате термин утерял свой первоначальный смысл борьбы с классовым расизмом и превратился в оскорбление и бессмысленные ссоры «что принадлежит чьим предкам и кто обладает монополией на те или иные традиции».

Похожего мнения придерживается редакция The Washington Post, заметив, что действительно серьёзная тема о фетишизации и искажении чужой культуры, обсуждаемая в кругу учёных и социологов превратилась по состоянию на 2015 год в фарс, способ обвинения в греховности людей и деятелей искусства. Способ мысли ревностных противников культурного присвоения являет собой отражение ультраконсервативных идей о расовой и культурной чистоте.

Редакция Spiked считает, что понятие «культурная апроприация» наносит удар по социальному взаимодействию между разными национальностями и продвигает особо консервативный взгляд на мир, не допускающий смешение культур, возрождая старомодный взгляд на культурные и расовые проблемы. Редакция одновременно заметила разительно разное отношение сторонников политкорректности к таким понятиям, как пол/гендер и раса/культура. Если первое воспринимается, как нечто субъективное и перетекающее, то второе является в их глазах статичным и неизменным. «Отношение к мужчине, желающем быть женщиной будет разительно отличаться от человека, желающего принять „чужую“ культуру».